Глава 2
О том, как сова Сплюшка похитила мышонка Серафима

каком-то смысле катание мышонка на мостике можно считать бесподобным, а его полёт — неповторимым. И знаете почему? После этой истории Серафим ясно дал понять своим друзьям, что ничего подобного он больше не повторит. Таким образом, Лёва и Морская свинка потеряли единственного ученика.
И если Морская свинка вскоре нашла себя в огородном деле, — она так и говорила: "Я нашла себя в капусте!", — то Лёва остался верен прежней мечте.
— Мои интересы выше! — заявлял он, таинственно поглядывая куда-то вверх.
В своём стремлении подняться над мелкими земными страстями Лёва использовал все когда-либо известные виды крыльев. Катастрофы в лесу следовали с частотой рейсовых вылетов в каком-нибудь бойком аэропорту. Больше всех страдал грач Сажа, чьё гнездо, как он его ни переносил с места на место, постоянно оказывалось на Лёвином пути. Грач даже завёл себе специальный ремень. Стоило страусу появиться на горизонте, как Сажа, словно дисциплинированный пассажир, пристёгивался к ветке.
На этот раз Лёва испытывал очередную модель махолёта под номером 109. Испытания предыдущих ста восьми вариантов создавали в окрестностях такие сквозняки, что Афрозаяц, оберегая своё здоровье, стал носить вторую шубу. Вернее, так было, пока он не встретил сову Сплюшку. А к чему это привело, вы скоро узнаете.
Итак, Лёва следовал привычным маршрутом, мощно взмахивая изогнутыми крыльями. Он легко одолел "взлётную полосу" и углубился в лес. Тут он попробовал с ходу проскочить между парой деревьев. Но врезался сразу в оба. На одном из них предупредительно щёлкнула пряжка. И грач Сажа повис вниз головой, словно сбитая в тире мишень. А в дупле другого подпрыгнула на заячьей шубе спящая сова.
— Что?! Уже пора?! На этот... Как его?! — пробормотала она. — За этим... Как его?! Хр-р! Хр-р!
Сова Сплюшка собиралась устроить налёт на Серафима. И получить с него выкуп.
У совы, как у любой уважающей себя налётчицы, была заветная цель. Когда-то она закопала на склоне оврага сундук. Сплюшка хотела наполнить его звонкой монетой, а потом промотать в малине всю выручку. Именно так поступают настоящие "крутые" ребята. Что такое "промотать", сова, честно говоря, не знала. Зато малина росла у неё прямо под боком. В смысле — под деревом, в котором было совиное дупло. Но осуществление этого плана затянулось. Во-первых, в лесу ни у кого не было денег. Во-вторых, сова забыла, где зарыт сундук. А пока суть да дело, Сплюшка промышляла мелким разбоем. То есть — присваивала себе имущество наиболее робких соседей. Чаще всего сова устраивала засаду где-нибудь на дереве. Но поскольку днём сова спала, а ночью спали все остальные, этот промысел, можно сказать, был убыточным.
Правда иногда ей везло. Как в случае с Афрозайцем. Сплюшка сорвалась с дерева прежде, чем заяц успел миновать опасное место, проснулась от удара о землю и наставила на него ружьё. Но забыла, что в таких случаях спрашивают.
— Кошелёк или жизнь? — догадался Афрозаяц. — Спрашивала уже! Нет у меня кошелька!
— Попрыгай, — хмуро глядя на зайца, потребовала сова.
— И жизни у меня никакой нету! — заяц попрыгал. Причем прыгал он в сторону ближайших зарослей крапивы. — Разве это жизнь, когда тебя каждый встречный ухлопать норовит?! Это жизнь, я спрашиваю?!
— Стой! — скомандовала сова, заподозрив неладное. — Скидывай шинель! А то пристрелю как собаку!
— Где наша не пропадала! — дерзко ответил Афрозаяц, сбросил старую шубу и пропал в крапиве.
Но дело на этом не закончилось. Не таковский был заяц, чтобы бросить своё добро. Афрозаяц решил застать Сплюшку врасплох. То есть — в тот момент, когда совы не будет дома. И устроить ей обыск.
— Кто посеет ветер, — сказал Афрозаяц, — тот пожнёт бурю! Когда Лёва испытывал свой махолёт, заяц сидел в кустах малины, дожидаясь удобного случая.
Знаете, как высиживают сову? Очень просто. Главное — обнаружить её дупло. И высидеть в кустах до тех пор, пока сова не отправится по своим делам. И тогда нагрянуть к ней с обыском.
После столкновения с деревом Лёва катапультировался прямо в малиновые кусты. На Афрозайца это произвело такое впечатление, что он сразу перешёл к решительным действиям.
— Караул! — заверещал он, бросаясь в самую чащу леса. — Держи вора!
— Неужели ошибка в расчётах?! — Лёва озадаченно потрогал шишку на голове. — Нет. Без механика не обойтись.
Страус, прихрамывая, направился к домику Серафима.
— Эй, дружище! — позвал он мышонка, заглядывая в окно. — У меня тут возникла идея... Только не говори сразу "нет".
— Нет, — сразу сказал Серафим, разгуливая вокруг стола, на котором в тарелке лежал его любимый рокфор.
Мышонок нагуливал аппетит. Такое у него было правило.
— Давай по честному! — Лёва снял с груди медаль с надписью "За 109 парашютных прыжков". — Если выпадет надпись — ты идёшь ко мне в механики.
Эту медаль страус вручил себе накануне последнего испытания. Он подбросил медаль. Медаль блеснула в воздухе и упала кверху надписью "За 109 беспосадочных вылетов".
— И передай Морской свинке, — добавил на ходу Серафим, — что с кругосветным плаванием, кажется, тоже ничего не выйдет.
Так Лёва и сделал.
— Ну и пусть! — отмахнулась Морская свинка, яростно работая лопатой. — Чего у нас мало?! Культуры у нас мало! Капусты мало! Труфелей нету вообще! Думаешь, труфеля сами растут?! Ты их, труфеля, сперва посади!
Лёва заинтересовался:
— Слушай, свинка! А если меня посадить?! Как думаешь, крылья-то вырастут?!
— Можно попробовать, — согласилась свинка.
А мышонок решил попробовать рокфор. Он посыпал сыр перцем, обнюхал и примерился отрезать ножом первый ломтик, когда дверь его дома с треском распахнулась. На пороге стояла сова Сплюшка с ружьём наперевес. Её глаза угрожающе мерцали в круглых прорезях колготок, натянутых на голову.
— Всем ни с места! — рявкнула она, поводя ружьём. — Бросай оружие! Это налёт!
Нож со звоном упал на пол.
— Кажется, должен прийти мужчина, — произнёс мышонок с надеждой.
— Ты, что ль, этот?!... Как его?! — Сплюшка опустила ружьё и задумалась.
— У вас колготка поехала, — деликатно заметил Серафим.
— Хр-р! Хр-р! — ответила сова.
Серафим стал осторожно пробираться к выходу.
— Руки вверх! — грозный оклик настиг мышонка у самой двери. — Ты, что ль, будешь этот?!... Как его?!
— Не знаю, — Серафим поднял лапы. — Лёва говорит, что я буду лётчиком, а Морская свинка... Бу-бу-бу...
Сплюшка затолкала Серафима в мешок:
— Ладно! Там разберёмся!
Она взвалила мешок на спину, схватила когтями ружьё и развернула его прикладом вперёд.
— Шухер! — гаркнула сова, нажимая на курок.
Грянул выстрел, и Сплюшка, словно ракета, вылетела в окно.
А пока она разбойничала на воле, Морская свинка посадила страуса. Лёва стоял, закопанный на глубину одной ноги, и придирчиво рассматривал свои крылья. Морская свинка утрамбовала землю и взялась за лейку. Она щедро полила почву вокруг страуса.
— У меня нога затекла, — пожаловался Лёва, пробуя шевельнуться.
— Само собой! — засопела свинка. — Одной воды сколько израсходовано!
И всё же воды ещё осталось много. Ещё у забора остался полный таз дождевой воды. Туда-то и угодил грач Сажа.
Совершенно случайно грач стал свидетелем злодейского похищения мышонка. И это вывело его из равновесия. Вот почему, опустившись на забор, Сажа не удержался и упал в таз. Равновесие подкачало.
Пытаясь выбраться, грач захлопал по воде крыльями. Такие получились жидкие аплодисменты. Свинка раскланялась и произнесла с лёгким иностранным акцентом:
— Морской свинка! — она указала на Лёву. — Сажать страусы!
— Ты чего?! — Лёва выразительно постучал себя по лбу. — Это же Сажа!
— Тьфу! — Морская свинка снова взялась за лейку. — Я и сама думаю: откуда тут негр?!
— Мне с вами лясы точить некогда, — Сажа исподлобья глянул на Лёву. — Пока вы тут сажаете всякую дребедень, Сплюшка умыкнула Серафима! И затащила в дупло! Так что он теперь в затащ-щ-щении!
Сажа встряхнулся, обдав приятелей брызгами, и улетел по делам.
— Не понимаю, — свинка посмотрела вслед грачу. — Серафим умыкнул плюшку и положил в дупло?!
— Сплюшка! — Лёва попытался выдернуть ногу. — Сова, которая ловит мышей!
— Ты что?! — свинка одним рывком извлекла Лёву из грядки. — Ты хочешь сказать, что она поймала нашего юнгу?! Да я её!... Я её на абордаж возьму!
— А я — на таран! — заявил страус.
— На абордаж! — свинка толкнула его животом.
— На таран! — Лёва ударил свинку грудью. В результате оба очутились на земле.
— Ладно, — согласилась Морская свинка. — Главное — найти дупло.
— Нужно допросить Афрозайца, — смекнул страус.
Зайца они обнаружили в "Смотровой", куда тот забежал за успокоительными каплями.
Кот Валерьян как раз лечил своего пациента.
— Будь здоров, косой! — Валерьян выпил успокоительных капель и протянул пузырёк Афрозайцу. Глаза его при этом отчаянно косили.
— Будем, — согласился заяц, принимая пузырёк. Лёва и Морская свинка переглянулись.
— Слушай ты! — свинка потрясла осоловевшего пациента. — Заяц Африканский! А ну, быстро вспоминай, где сплюшкино дупло!
— Я её сам возьму, — заяц посмотрел на свинку сквозь пузырёк, и глаза его воинственно блеснули. — Я её прихлопну! Вот так!... Вот так!...
Он стал хлопать вокруг себя лапой в поисках оброненного пузырька.
— Месицина! — важно сказал Валерьян. — Мюси... Ми-зе-цин-ски!
— Так её!... Туда её!... — заяц продолжал колотить лапой по траве.
— А сова спит, — сказал вдруг Валерьян. — Спит. Дупло в тресь...
— В треснувшем дубе?! — догадался Лёва.
— Ага, — кивнул доктор. — Я ей прыжки бодрые прописал. Валерьян хотел сказать "порошки".
Получив необходимые сведения, друзья поспешили к треснувшему дубу.
— Будь здоров, косой! — донёсся сзади голос Афрозайца. Видно, пузырёк всё-таки нашёлся.
Уже сгущались над лесом сумерки, когда Лёва и Морская свинка добрались до места. Они остановились под треснувшим деревом. Тем самым, в которое недавно врезался Лёвин махолёт.
— Сплюшка! А, Сплюшка?! — прокричал страус, сложив крылья рупором.
— Надо её разбудить! — Морская свинка энергично хлопала себя по плечам. — А то мы здесь точно дуба дадим!
Солнце зашло, и в лесу стало весьма даже прохладно. Из дупла выглянул мышонок:
— Тише вы! Сплюшку разбудите!
— Серафим! — обрадовался Лёва.
— Живой! — взвизгнула свинка.
— Живой, живой... — проворчал мышонок. — Вот только не знаю, как отсюда спуститься.
— Ты погоди! — обнадёжил его Лёва, исчезая в темноте. — Я мигом!
— А что сова? — поинтересовалась Морская свинка.
— Спит, — сообщил Серафим, перебираясь на ветку. — Как прилетели, так сразу и завалилась. Просила к ужину разбудить.
Вскоре страус вернулся. За его спиной на бечёвке висел ярко размалёванный прямоугольник с изображением какого-то злодея. Злодей показывал длинный язык.
— Вот! — пояснил страус. — Воздушный змей! Сейчас я его выпущу, а ты хватайся за верёвку и — полный вперёд!
Страус приподнял змея за уголки и тот, подхваченный порывом ветра, взвился вверх. Серафим, учитывая безвыходность положения, на этот раз долго не раздумывал. Он уцепился за бечёвку и вместе со змеем взмыл над лесом.
— Ур-р-ра! — воскликнул Лёва.
— Пора?! — из дупла показалась заспанная сова. — Что?! Уже пора?! А где этот?!... Как его?!...
Глаза Сплюшки медленно закатились. Она упала навзничь и исчезла в дупле.
— Хр-р! Хр-р! — донеслось оттуда.
— Мой ученик! — всматриваясь в вечернее небо, заметил страус.
— Морской змей, я считаю, был бы надёжнее, — проворчала свинка.