В 1992 году исследователь Диана Бьянчи (Diana Bianchi), работавшая тогда в детской больнице в Бостоне, пыталась разработать метод точного определения пола эмбриона.

    Поиски простого и надёжного теста для определения пола на ранних стадиях развития эмбриона ведутся давно, важность этих исследований очевидна. Например, при определённом сочетании пола плода и резус-фактора матери протекание беременности может быть сопряжено с риском для здоровья матери. От скорости определения пола эмбриона в этом случае будет зависеть решение врача о необходимости применить терапию или даже прервать беременность.

    Очевидно, что для того, чтобы удовлетворять критериям скорости и надёжности, метод должен быть основан на первичных половых признаках, например на определении половых хромосом плода. Методы определения пола, основанные на вторичных признаках, такие, как ультразвуковое исследование (УЗИ), применимы только к сформировавшемуся плоду, да и надёжность их невелика. Поэтому, усилия исследователей сосредоточены на методах клеточной биологии, таких как анализ специфических для половых хромосом генов или иммунохимическая окраска кодируемых ими белков.

    Диана Бьянчи работала как раз в этой области. Анализируя пробы крови беременных женщин, она обнаружила в них мужские клетки, которые могли принадлежать только плоду. Это наблюдение было интересно уже само по себе, как свидетельство возможности прохождения клеток через плацентарный барьер. Но главный сюрприз был впереди.

    Удивлению исследовательницы не было предела, когда оказалось, что только 9 из этих 13 женщин родили мальчиков. Тогда Бьянчи стала изучать анамнез тех четырёх женщин, которые родили девочек, и выяснила, что у двух из них есть сыновья, а две другие в прошлом прерывали беременность на ранней стадии, когда пол эмбриона не был известен.

    Единственным возможным объяснением данных было предположение, что клетки плода, циркулирующие по кровеносной системе матери, могут жить в её организме и после рождения ребёнка.

    Для проверки гипотезы исследователи протестировали кровь восьми матерей мальчиков, и в крови у шести из этих небеременных женщин обнаружили мужские клетки. Получалось, что клетки плода могут жить в организме матери многие месяцы и годы после рождения ребёнка. Может быть, даже навсегда остаются в материнской крови — младшему сыну одной из женщин было 27 лет!

    Результаты исследования были настолько невероятны, что несколько авторитетных журналов отказались печатать статью, и она была опубликована только в 1996 году. Феномен длительного существования клеток в чужом для них организме был признан и получил название микрохимеризма.

    Ничего не зная о работе Бьянчи, Ли Нельсон (Lee Nelson) в Онкологическом Центре Фреда Хатчинсона занимался исследованием редкого аутоиммунного заболевания склеродермы. Одним из характерных свойств этого заболевания является то, что оно гораздо чаще встречается у женщин, чем у мужчин.

    В 1994 году Нельсон узнаёт о работе Бьянчи от коллег и предполагает, что аутоиммунные заболевания могут быть связаны с переживанием в организме матери клеток плода. Нельсон сразу выходит на контакт с Дианой Бьянчи, и они начинают совместную работу.

   И снова результаты оказываются сенсационными. У женщин, больных склеродермой, исследователи обнаруживают клетки плода в повреждённых болезнью тканях. В крови больных склеродермой женщин концентрация фетальных клеток оказывается в десятки раз больше, чем в крови здоровых. Проведённая исследователями идентификация фетальных клеток из крови пациенток выявила, что это клетки иммунной системы плода, и, следовательно, они могут участвовать в иммунном ответе на клетки матери. То есть, быть причиной заболевания!

    Следующий прорыв в этой области связан с именами руководителей двух лабораторий, Энн Рид (Ann Reed) из Майо Клиник и Кэрол Артлетт (Carol Artlett) из Больницы Джефферсоновского Университета. Они независимо друг от друга и почти одновременно показали возможность двустороннего движения клеток через плацентарный барьер.

    Таким образом, выходило, что не только клетки плода попадают в кровеносную систему матери, но и наоборот — в крови детей годами могут жить материнские клетки. Это означало, что микрохимеризм является общим биологическим феноменом и может быть обнаружен у любого человека.

   Тем более тревожными выглядели данные лабораторий Дианы Бьянчи, Энн Рид и Майкла Клинчера (Michael Klintschar) из Университета имени Мартина Лютера. Список аутоиммунных заболеваний, при которых в крови обнаруживается высокая концентрация микрохимерических клеток, пополнился тироидитом Хашимото и детским дерматомиозитом.

   Во время исследований были найдены ещё несколько условий возникновения микрохимеризма. Так, микрохимеризм был обнаружен у разнояйцовых близнецов, кровь которых частично смешивается во время развития эмбрионов в матке. Другой способ возникновения микрохимеризма — переливание большого количества крови. В этом случае лейкоциты донора могут переживать длительное время в организме реципиента.

   Итак, к настоящему времени учёные выявили определённую положительную корреляцию микрохимеризма с различными аутоиммунными заболеваниями. Однако, полученные ими данные ничего не говорят о том, какого рода эта связь. А в своих предположениях, как это всегда бывает, ученые разделились на два лагеря — лагерь считающих, что чужеродные (скорее, чуже-родны́е, sic!) клетки являются инициаторами аутоиммунных заболеваний и лагерь уповающих на то, что чужеродные клетки, наоборот, восстанавливают повреждённые болезнью ткани.

Продолжение в следующей серии экспериментов...